Персональный сайт Инны Калабуховой

Как Артамоша стихи не хотел декламировать

Азбуку Артамоша выучил, когда ему еще не было двух лет. Как-то Любочка была нездорова, не ходила в школу; и от скуки стала заниматься с Артамошей, Через неделю она уже демонстрировала успехи своего ученика. Он безо­шибочно узнавал все буквы, только «ж» он называл поче­му-то «же-жучка», а «т» — «те-тынка». Научила Любоч­ка Артамошу и десятку французских слов.

Мама очень смеялась, когда Артамоша говорил по-французски. Она говорила, что у него типично парижское про­изношение, потому, что он не выговаривает «р».

Очень любит Артамоша слушать, когда ему читают, и если папа или мама вдруг почему-то замолкают на полуслове, то он тут же продолжает дальше сам — неважно — стихи или прозу. С Любочкой они так и читают.

Любочка говорит: «Одна девочка пошла в лес за гриба­ми…».

Артамоша продолжает: «В лесу она заблудилась»…

— Стала искать дорогу домой…, — говорит Любочка.

— Да не нашла, — заканчивает Артамоша.

Или так. Любочка говорит:

— Муха, муха, цокотуха…

А Артамоша:

— Позолоченное брюхо …

Если Артамошу не прерывать, то он может не только одну строчку, а все стихотворение до конца рассказать. Он, иногда, уткнется в книжку и бормочет себе под нос:

Крошка Вилли-Винки
Ходит и глядит,
Кто не снял ботинки,
Кто еще не спит.

Но попробуйте Артамошу заставить прочитать стихотво­рение для гостей или хотя бы для родных мамы и папы. Другие дети любят декламировать стишки, как только вы­учат четыре строчки — рассказывают их дома, в гостях, даже в трамвае. Артамошу ни уговорами, ни хитростью никак не могут заставить рассказать все, что он знает.

— Артамошенька, — заводит издалека разговор мама. — Ведь скоро елка. Придет Дед Мороз. Он подарки дает только тем детям, которые стихи будут читать. Ты расска­жешь Деду Морозу «Муху-цокотуху».

— А когда Новый год? — уклоняется Артамоша от ответа.

— А как ты будешь рассказывать? — не унимается мама, — Ну, «муха-муха…»

Лицо у Артамоши делается хитрым, он говорит:

Мума, муля Талабуля.
Папанома
Липанума
Папумахи
Панабар
Талакупа
Тапалар.

Мама вздыхает.

В другой раз за Артамошу принимается Любочка. Ей хочется показать подругам, какой у нее умный брат. Она зовет Артамошу и, зная его упрямый характер, тоже начи­нает хитрить. Она показывает книжку:

— Артамоша, это что за книжка?

— Пик, Пак, Пок, — отвечает брат.

— А что тут написано?

Но Артамошу не проведешь. Он заводит свое:

Али мами баби дины
Тини лини мок
Тана рила тана тины
Тук, так, ток…

— Ах, ты, поросенок! — сердится Любочка.

И только папе один раз повезло. Приехал к нему зна­комый из другого города. Сидят они, разговаривают.

А Артамоша рядом торшер включает и выключает. Зна­комый говорит: «.. у нас в Иркутске …» И вдруг Артамоша встал, торшер отодвинул, голову закинул и запел на ка­кой-то непонятный мотив, отчетливо вьговаривая слова:

Каховка, Каховка,
Родная винтовка,
Горячею пулей  лети.
Иркутск и Варшава,
Орел и Каховка —
Этапы большого пути…

И пропел песню до конца. Потом сказал: «Вот и все», — и пошел к своему торшеру.

Папа говорит:

— Что это на него нашло, чего это он вздумал?

А знакомый догадался:

— Это он решил разговор поддержать, я же сказал про Иркутск. А откуда он «Каховку» знает?

— А это я ему иногда вместо колыбельной пою ее.

— Ну, и помогает?

— Любимая вечерняя песня. И еще «Орленок» и «Гренада», — говорит папа.

— С характером, — говорит гость.

— Ого, — вздыхает папа.